— Окажи мне такую любезность, — Адам не задумывается ни на секунду, но считает это бессмысленным предложением, он полностью убежден, что проблем от Милле будет в два раза больше, чем пользы, а всё его умение не быть мудаком рассеется через несколько секунд. Милле уже вовсю показал себя. Несколько месяцев назад, несколько недель назад, и Адам лишь ожидал, когда он снова проявит свою мудачью сущность. Можно считать - почти постиг дзена, теперь это (и Милле) его не пугает, потому что Адам готов (и в данный момент хотя бы во всеоружии, как шаолиньский-шваберный монах).

Адам смотрит в спину Милле и снова раздумывает не поторопить ли того черенком швабры, и даже поднимает, чтобы тыкнуть, но в последний момент передумывает, это был бы удар в спину без повода. Может, Милле и есть сам один большой повод навалять ему, но не на глазах у Лукаса, который принял его в этом доме.

— Не думаю, — произнесенное быстро, отрывисто. Адам просто не любил думать, а когда есть правила, то это легче. И исключения это не более чем помехи, которые подтверждают правило, а последствия исключений скорее чаще всего дают понять, почему эти правила надо соблюдать. Но, конечно, очень важно анализировать правила на логику, на то, кто эти правила создаёт (родители, вот, стали не указ Адаму, когда он перестал видеть в их правилах практическую пользу и смысл), или самому их устанавливать. Но объяснять эти мысли Милле Адам не стал, некогда.

В отведенной ему комнате личных вещей Адама не было. Им просто неоткуда было взяться, для всех он всё такой же призрак, и ходить покупать себе книги, одежду и приятные мелочевки было невозможно да и не на что, денег Адам также не зарабатывал. Лукас иногда давал ему немного, за работу на ферме - на тот случай, если Адам и Лили решат уехать, и им не пришлось бы снова начинать воровать. Но все же Адам как мог облагородил и оживил эту каморку, куда помещалась кровать, кресло, стол, и была гардеробная, которая была куда больше, чем у Адама одежды, поэтому там сиротливо болтался какой-то хлам. И лишь наверху гардеробной пылились коробки, в которые Адам не лез.

- Это всё, что у тебя есть? - Адам прослеживает взглядом траекторию падения рюкзака, который кажется наполовину пустым. Вроде, на прошлой неделе он был таким же. - Ты же не взял с собой... ничего? - Адам имеет в виду наркотики, но не может произнести это вслух.

Здешние жильцы... не все имели лучшую жизнь до этого. Узнай они о наркотиках в этом месте, это бы их очень отвлекло и разрушило всё, чего они успели достичь, отказавшись от прежней жизни. Ферма не была реабилитационным центром, но сдерживала от употребления веществ едва ли не половину жильцов. Появление чего-то опасного ввело бы это место в хаос. Милле мог бы стать этим хаосом. Адаму оставалось лишь поверить ему, что он и правда чист. И не копаться в его вещах, нет.

- Сейчас поздно, все уже разъехались, но из-за уборки я не ужинал.., - Адам говорит медленно, словно размышляя, что ему сказать. Но это и правда так: не говорить же только что прибывшему Милле, веры которому нет, про постоянный разлом, который спрятан в ангаре, и что он собирается туда на экскурсию? - Поэтому я собираюсь прокрасться на кухню, чтобы затариться пирожками и хорошенько перекусить. 

— Хочешь со мной? - на минуту, на секунду Адам снимает всю враждебность, и становится просто подростком, который предлагает приятелю сходить на пикник. Но и оставлять Милле в комнате, которую он считает своей, это как пустить врага на свою территорию и дать ключи от города (хотя замки ни в одной комнате на ферме не запирались, кроме кабинета Лукаса и вроде бы подвального помещения). Планы по нашествию на Зоны Адам не отменял, но только он и правда ничерта не ел и был бы не против перекуса.

Милле, почему-то согласился. А Адам не был уверен, что сказал это только ради вежливости и на самом деле не хотел. Поэтому испустив короткое "о, так ты идешь", он отходит к двери и ждет, пока Милле тоже выйдет, кажется, что он что-то ищет в своем рюкзаке.

- Только идем как можно быстрее и тише, нас не должны заметить, - Адам уже шепчет, и непонятно с чего ему не хочется, чтобы их видели вот так вдвоем, поэтому строит из похода за едой тайную миссию в режиме стелс, озирается по сторонам - вроде никого и нет, но они не пойдут через столовой, а заберутся прямо с кухонного окна, как решил Адам. Поэтому они выходят на улицу через заднюю дверь, и забираются в открытое кухонное окошко.

- Обычно Бет не любит, когда кто-то бывает на её кухне, здесь слишком много людей и уходит много времени, чтобы накормить всех. И еды, поэтому каждый берет ровно столько, сколько сможет съесть и всё здесь такое простое, общее. Но я уверен, что у неё в закромах что-то припрятано... А ещё Бет спит в комнате под лестницей рядом, поэтому тише, - предупреждает Адам, и открывает дверцы шкафчика в поисках чего-нибудь вкусного. - Так... что ты будешь?

Знаешь, а он же считает, наверное, что я глупый мальчишка, которому совсем нечего делать. Ведь я мог бы попросить еды, мне бы не отказали. Но... но вряд ли мне бы дали это, господи - Адам захватывает в свои руки банку вишнёвой кока-колы и быстро засовывает её в задний карман джинс. - Я так давно не пил газировки, черт. Это же не воровство? Нельзя воровать в собственном доме? Лукас говорил, что это мой дом. Но только кроме Лукаса тут Элизабет, Бет, и Логан... И все они не всегда считаются с его взглядами. Но это вишнёвая кола.

- Тшш, - ты слышал? - Адам мгновенно прерывает свои мысли и вытягивает голову в сторону, потому что послышалось, что со стороны столовой открылась дверь.