- Терри, а ты где? - Адам набирает по телефону кузена, и объясняет, что ему очень нужно встретиться. Терри вместе с друзьями, и у них Хэллоуин, но все равно разрешает Адаму приехать по адресу и рассказать, что случилось. Видимо, голос Адама выдает панику и Терри все еще не может ему отказать. - Мы ведь сможем поговорить?

Терри обещает, что они смогут, и Адам едет. Время уже ближе к вечеру, но Адам и не планирует задерживать Теннесси надолго, или отвлекать его от праздника, его друзей из академии и прочего. Но ему и самому интересно, что за вечеринку они устраивают. Сам он, конечно, ни о каком наряде не думает, так как тусить сегодня не планировал. Но хотя бы одним глазком хочет заценить, что происходит в это время в разных уголках Нью-Йорка. Лили и вовсе уехала из города на выступление в другой штат, оставив Адама практически одного, и он так и не стал никого собирать и что-то организовывать. Было немного не до этого.

Впускают Адама друзья Терри, которых он уже когда-то видел. Он приветлив со всеми, а все приветливы с ним, и никто не обращает внимания на то, что он пришел без костюма или что возможно он чуть младше возрастом чем основная целевая аудитория. Несмотря на то, что еще вечер только начинается, все уже выглядят счастливыми, радостными. Адам мигом расслабляется, попадая в дружелюбную атмосферу, и даже успевает с кем-то поговорить. Но его целью было все же найти Терренса, и он движется по направлению кухни, попутно забирая банку содовой, и находит своего кузена рядом с каким-то незнакомцем.

Адам бы хотел выкинуть все свои мысли. Это было почти просто, жить дальше, будто он не ищет намного больше тепла и нежности от кузена, чем когда-либо сможет получить. Правда, когда он все-таки его видел, то Адама все равно немного торкало и сердце таяло против воли и желания. Хорошо, что они встречались не так часто. Но теперь Адам смотрит, как Терри и тот второй смеются в своем уголке и морщится. Кажется, что они там флиртуют. Точно флиртуют - думает Адам, начиная ревновать. Но Терри замечает Адама, кивает ему, чтобы подходил, и вот Адам уже совсем близко, обнимает. Теперь даже не за талию, как делал раньше. Адам наконец-то догнал Теннесси в росте и не упирается ему в грудь, а крепко обнимает за шею. И держится так чуть дольше положенного, что всем должно наверняка стать неловко, но Адаму плевать.

- Спасибо, что позвал, - будто бы Адам не сам напросился. Говорить сейчас про свой важный разговор теперь он не спешит, оглядываясь вокруг. И в том числе на незнакомца, словно спрашивая, познакомят ли их. Впрочем, без разницы. Все равно он намерен утащить Терри в другой угол, где будет более тихо и спокойно.

- А Дерек это кто? - Адам едва скрывает в голосе ревность или волнение, когда тот парень уходит за пивом. Адам точно не будет пить, но с радостью и готовностью соглашается найти более спокойное место, - хочу, если здесь найдется что-то такое.

Место вечеринки оказывается большим, но вот ходить по комнатам и искать что-то Адаму неловко. Словно они ищут, куда сбежать, а еще оказавшись в комнате вдвоем, Адам не уверен, что не захочет лечь с Терри на кровать и немного пообниматься. Они так больше не делают, потому что это не нормально, не соответствует статусу их братских отношений и вообще не гетеронормативно, но Адам по этому скучает. Скучает по тем временам, когда это было классно и невинно, и у него еще не было странных и навязчивых желаний, связанных с кузеном. Он был маленьким и не испытывал ничего сексуального по отношению к людям, лишь интерес и желание разобраться, что к чему. Что ж, половое созревание всё очень сильно меняет.

Теперь эти чертовы рваные края майки интригуют, а желание дотронуться приобретает всё более взрослый характер. Это сродни жажде, иногда Адам подбирается к Терри достаточно близко, чтобы нырнуть с головой, утолить свои запросы, и тогда он точно чувствует, что хочет сделать и как. Но также это похоже и на болезнь мозга, с которой надо каждый раз бороться и объяснять самому себе, что это неправильно, и уж точно не обоюдно.

Сейчас Адам смотрит чуть опьяневшего Терри, и думает, что ему самому надо взять всё под контроль и не допустить для себя ничего лишнего. На этот раз взять самому роль старшего брата, хотя Адам сам приехал к Терри за советом. Но... Ещё тут этот Дерек (или как там его, хотя Адам прекрасно запомнил его имя). И в этом чувствуется угроза, хотя Терри и свободный человек и волен сам принимать решения, и... Да похуй, нет, он уведет Терри в комнату и будет сидеть с ним и болтать, пока эта вечеринка не кончится. Уж что-что, а забалтывать Адам умеет и даже любит. И ему точно не хочется потом сидеть и додумывать, как и с кем Терри проводит свое время. Если бы он не видел - Адам бы и не думал, но сейчас-то он увидел что-то такое, что ему не понравилось. Будет тупо, если он уйдет и оставит себя после наедине с этими мыслями, и будет об этом жалеть.

Они все же находят комнату, и Адам сразу же опускается на кровать. Это даже что-то похожее на сеанс у психолога, и Адам старается не смотреть на Терри, а просто начинает говорить в потолок.

- Мой одноклассник сказал, что я ему нравлюсь. Ладно, нет. Он признался мне в любви и предложил встречаться, - Адам делает паузу, раздумывая, что рассказывать дальше. Всю правду или же посмотреть на реакцию? Адам облизывает губы, и все-таки продолжает. - А мне это не нравится. Он мне нравился, но я не хочу... не хочу. Я не знаю, что даже говорить тебе. Я немного в панике и в шоке. Бля, и даже Лили сейчас уехала, и мне не с кем это обсудить так, чтобы я не волновался. Это ведь дерьмово. Да? Бля. Может, мне бы и пригодилась та банка пива. Мне впервые кто-то что-то такое сказал. Ну, типа, парень. Это же парень. И ты, конечно, можешь сказать, что это нормально, и что он просто показал свои чувства и это хорошо, но только бля, это мне признались в любви, и это нихера не нормально, - Адам смотрит на Терри, и примолкает. - Ладно, что мне делать? Просто... я не знаю, как об этом разговаривать. Я не знаю, задай мне вопросы что ли, скажи что-то по-умному взрослое, чтобы меня отпустило, а то меня ебошит уже который час от этого.

Слова от Терри не успокаивают. То есть, да, но не так, как эти поглаживания по спине, как эти объятия. Адам бы назвал их дурацкими, но лишь потому что они объятия Терри так привлекают и заставляют полностью расслабиться и инстинктивно прижаться ближе и подставить тело под его руки. Потому что они действуют на Адама, обладают магическим и целительным свойством. Адам и сам кладет ладони на талию Терри и сжимает, и да, так становится куда лучше.

- Ну и вопросы, - театрально и недовольно фыркает Адам. Он не готов смотреть Терри в глаза, когда признается ещё кое в чем, - мы итак уже целовались. Не один раз. Это было интересно. Горячо и... да неважно.

Теперь Адам смотрит в глаза. И он становится вспыльчивым и недовольным, что для Адама итак свойственно, и он не может умолкнуть, вываливая вообще все свои мысли подчистую. Чтобы Терри, наверное, взял весь этот груз на себя и сделал что-нибудь с этим. Адам и не мог представить, что ему было так тяжело ни с кем об этом не делиться, никогда не упоминать особо. Кроме Лили, которая пусть и поддерживала, но была скорее молчаливым слушателем, который никак не сможет повлиять на Годфри и точно не сможет с этим ничего сделать. А Терренс имел на Адама куда большее влияние и доверие.

- Я не... Я не такой, как ты. И, кажется, меня привлекают парни, типа, как, я думаю о них больше, чем о девушках, и еще я думаю о сексе, и я думаю, что ты это понимаешь, раз подарил мне те презервативы, - и вообще-то часть из них я уже использовал. - И я думаю о тебе больше, чем нужно, - сердце натурально закололо и Адам хмурится и закусывает губу, едва ли слезы не сдерживая (непойми откуда взявшиеся), - и тебе стоит убрать от меня свои руки. Потому что мне плевать на того парня, и пока мы с ним целовались, я представлял тебя, каждый раз, и у меня до сих пор мурашки по спине, когда я о чем-то таком думаю или хочу. И меня не его симпатия пугает, а своя. И будь это признание от тебя, я знаю, что был бы счастлив, а чужое мне нахер не нужно, и это меня ужасно злит. Мы с ним даже не общались особо. Так само получилось, и это было здорово, но я хочу не этого и не его. И я просто умираю от того, насколько дерьмово себя чувствую. Ты думаешь, я запутался? Что я ненормальный? Я сейчас увидел тебя с кем-то ещё, и просто... почему я какая-то гребаная ошибка. Ни о ком не могу думать в романтическом смысле кроме тебя. Я это серьезно. И я уже устал от этого, мне просто нужно знать, что получится, если я тебе об этом скажу или что-то попытаюсь сделать.

И нет, Адам не тянется поцеловать Терри, а скорее тяжело дышит после своей долгой беспрерывной речи, и смотрит исподлобья, ожидая, что это вгонит Терри как минимум в ступор и неспособность больше играть в карманного взрослого психолога.

Конечно, Адам ершится, как рыба, выкинутая на берег. Раскрывает плавники, показывает, что он всё ещё может быть опасен. Что-то такое можно прочесть в его взгляде - едва уловимо злое и жгучее. Потому что его сердце обдает жаром в эту самую секунду, будто лавой окатили, а потом быстро опустили в ледяную воду. И от этого всё застывает, хотя и боль невыносимая. Нет, Адам её выносит и будет лелеять, как ребенка. Просто сегодня, видимо, Адам решил взять на себя все сложные вопросы разом, чтобы быть под ними погребенными. Ещё с утра ему пришлось слушать, как он кому-то нравится. И понимать, что это просто не может быть взаимно, и сожалеть об этом. Этот парень был неплохой. Адаму нравилось, что между ними есть что-то легкое и веселое, но тот сам всё разрушил. Теперь же Адам рушит такую же легкость в отношениях с Терри.

- Тебе число и время назвать, по секундам? - Адам и не думает скрывать свои чувства теперь или не огрызаться. Он знает, что Терри не виноват ни в чем, но все равно не может не злиться и не отвечать вот так. Как глупый подросток. - И в чем я должен быть уверен? Что каждый раз представлял, что ты мог бы меня поцеловать? Знаешь, твое лицо я ни с чьим не спутаю, и уж точно не в собственных фантазиях.

Ладно. Годфри следует остыть, он и сам всё знает. И Адам делает еще один тяжелый вздох, прежде чем пытается начать заново. И попутно отстраняет руки Терри от себя.
- Ты всегда обо мне заботился. Даже сейчас твоя чертова нежность не дает мне покоя, и я знаю, что я из-за этого чувствую. Но важнее даже не то, как ты ко мне относишься. Можно было подумать, что я хочу быть на тебя похожим, ведь я тобой так восхищался и обожал. И, конечно, я бы хотел, чтобы это было взаимно. Мне нравится то, какой ты внимательный, жаждущий и живущий своей мечтой. Но. Я знаю, что в мире есть много других людей. Просто... пока вот так. Вышло вот. Я даже не собирался этого говорить. Просто запаниковал, и не знаю, как объяснить, что не хочу встречаться с кем-то еще и пытаться полюбить других людей только потому что им нравлюсь я. Не хочу давать никому ложную надежду. И я не знаю, что ему ответить.

Всё, что делает Адам сейчас, это лишь пытается сместить тему разговора, словно для него это пустяк. И для Терри должно быть тоже. Потому что он начинает осознавать, что только что начал разрушать, и что сказал много лишнего. Черт, черт, черт.

Who needs a heart when a heart can be broken?

Адам проболтался, и теперь чувствует себя глупее обычного. Он знает, что ничего нельзя скрывать вечно. А Терри лишь пытался не видеть того, что итак лежало на поверхности, доводило своей очевидностью до смешного абсурда. Терри закрывал глаза на помешательство Адама, как он медленно и необратимо влюблялся, и на то, как Адам не раз говорил, что вечно бы держался с ним за руки. Его руки, черт. С одной стороны Адаму хочется схватить Терри и держать за пальцы, умолять оставить всё, как есть. Как он просил в детстве не говорить о каких-то шалостях его родителям. Но может Адам и правда устал от того, что другие люди обращают на него внимания больше, чем тот, кого выбрало его сердце.

Терри все-таки дает совет. И Адаму жаль, что все проходит так. Какие-то слова рушат приятные воспоминания. Вряд ли после своего отказа Адам ещё когда-либо поцелует одноклассника. Будет кто-то ещё, следующий, Адам знал это наверняка, но ведь и с ним было весело, пока не начались первые трудности. Может быть, Терри испытывает что-то похожее по отношению к нему, и Адам это может понять. Терри асексуал, слишком взрослый и уже даже совершеннолетний, а еще родственник. Он просто никогда бы не смог пожелать чего-то такого, о чем думает Адам. Адам может себе всё объяснить рационально, но всё, чего на самом деле хочется - иррационально кричать и выть от того, что тот, кого он хочет поцеловать, никогда не захочет поцеловать его в ответ. Не сможет, другое строение мозга или души, и Адама это даже не касается. И Терри тоже не виноват в том, какой он. Просто когда Адам увидел и подумал, что Терри с кем-то флиртует... почувствовал себя обманутым. На самом деле Терри может выбрать кого угодно, чтобы флиртовать и испытывать романтические чувства, просто это никогда не будет Адам. Адам привык думать, что Терри недоступен для всех, когда на самом деле это правило распространялось лишь на него. У других людей будто бы был шанс.

- Знаешь, ты такой эгоист, - вдумчиво размышляет Адам, еще стараясь сохранить всё, как обычно, и вести себя как обычно, - я тебе признался, что гей, сделал каминг аут, а всё, о чем ты можешь думать, это то, что я имел о тебе эротические фантазии. Ты совсем не удивлен первому что ли?

Только Лили знала. Ну и, конечно, еще те, кто видел Годфри, развратно обжимающегося с одноклассником на школьных тусовках, но им Адам напрямую не говорил, они просто были свидетелями. Пара девочек, с которыми он гулял, тоже спрашивали, не из-за них ли он стал таким. А теперь Адам мог бы ответить злую шутку, что его слишком часто обнимал кузен, чтобы начать мечтать о том, чтобы тот в конце концов его ещё и трахнул.

Он не возражает, чтобы его подвезли до дома. И хотя Адам знает, что Терри чуть-чуть выпил, всё равно доверяет. Это точно не попытка убийства и суицида, потому что Терри едет осторожно, а Адам утыкается ему между лопаток и не сдерживает слезы, на джинсовой куртке остается мокрый след. Но на лице признаков слез нет, кроме рассеянной грусти, и Адам знает, что сейчас попрощается.

- Извини, но что скажет мой отец, если я приведу парня на ночь в свою комнату? - отказывается Адам от намерений Терри пробыть с ним сегодня. Если это кому-то и нужно, то самому Терри, чтобы не чувствовать себя паршиво и в одиночестве, но Адаму нужно побыть наедине со своими мыслями и чувствами. В голове, кажется, будто бы собирается порядок и примерный план действий на дальнейшую жизнь. Всё становится таким ясным и чистым, хотя Адам и знает, что собирается проплакать всю ночь и утро в кровати. Адам протягивает Терри банку пива из своего кармана, и оглядывается на свой дом. В окне мелькнуло лицо отца, и Адам знает, что отец получит то, чего ждал. Терренс Теннесси наконец-то станет нежелательным и нечастным гостем в их доме. Пусть и по другим особым причинам, о которых отец не должен знать.